Токугава Мияги
ПЬЯНСТВУ - БОЙ,
ИЛИ СКАЗКА ДЛЯ ОТВЕТСТВЕННЫХ РАБОТНИКОВ НИЗШЕГО ЗВЕНА...
Огромный ГОМЭН братьям Стругацким, Сергею Лукьяненко,
Яну Флемингу и Данте Алигьери... Отцы, не взыщите...
Началась эта история с того, что юный купидон
по имени Израэль (для друзей - просто Изя)
попал на боевое дежурство в новогоднюю ночь.
Невидимый и свободный, с блестящим смит-вессоном
(веяния нового времени) в кобуре, парил он
над вверенным ему 25-м микрорайоном.
Что за работа в Новый Год?! Отовсюду
- бабаханье петард, прям уши вянут. Все бухие,
не разберешь, где кто кого любит. По кому стрелять?
Обычно-то просто - дуплетом в одно сердце,
в другое - и падёт серебряная ниточка, свяжет их,
станет крепче стали - навсегда. С пьяными же работать
просто невозможно - или не поддаются воздействию,
или симпатии не уловишь.
Так. Довольно-таки сильные вибрации. Явная симпатия.
Квартира 38.
На квартире Вадика Шниперсона гулял всё народ
проверенный, числом до пяти человек: сам Вадик,
экономист; Сергей, вечный студент Института Физкультуры;
Лерочка, сестра Вадика, торговка на рынке; Марина,
провизор; Коля-шофёр. Люди все известные, ещё
с первого класса (кроме Лерочки), чем и объясняется
столь пёстрый подбор кандидатур. На лерочкину симпатию
(кто лучше - Серёга или Коля-шофёр?) и клюнул Изя,
впорхнувший в форточку.
Так, что это у них? Шампуньское, мартини, а это что
за дрянь дурнопахнущая? - а, водка! Да ещё коньячок,
клопами провонявший. Можно чуть-чуть. Шеф, конечно, пилить
будет, да Новый Год всё-таки, да и чесночком заесть можно.
Вадик удивлённо подливает. И когда они успевают
всё выкушать - эдак никаких припасов не напасёшься.
Чую, придётся Коле сбегать в ларёк.
Вадик и Серёга - друзья не-разлей-вода. Конечно,
ничего такого между ними нет и никогда не было - чисто
настоящая мужская дружба. С детства: на рыбалку - вместе,
на охоту - вместе, пить - вместе, к б.м - тоже вместе.
Так. Там чуть-чуть, сям чуть-чуть. Там шампунь,
сям мартинь, тут этой вонючки, да этого клопового экстракта.
Лерочка уж больно на Серёгу смотрит. Вибрации симпатий
просто зашкаливают (Коля-шофёр уже мирно примостил
голову на пианино). Огонь! В Серёгу - бабах! В Лерочку - бабах!
Ё-моё, что ж я сделал?!!!
Первая пуля попадает в цель. Дрогнувшая рука посылает вторую
прямо Вадику в сердце.
Изя хватается за голову.
Падает серебряная ниточка, протягивается меж двух сердец.
Крепче она каната из конопли, и уже - навсегда.
Шеф голову оторвёт.
Серёга и Вадик с минуту оторопело смотрят друг на друга.
- Вы разрешите, мы ненадолго отойдём? Поговорить надо.
Пропадать, так с музыкой! Кто там у нас за окном? - пара
кошек да вороны. Изя расстреливает оставшийся боезапас.
Слышен дикий мяв и карк. Лерочка, шатаясь, подбирается к балкону
и любуется небывалым зрелищем. Надо Марину спросить,
лечится ли белая горячка?
- Делириум тременс требует длительного врачебного
наблюдения - бормочет та и упокаиваестся головой в оливье.
Изя удаляется посмотреть, что же происходит в соседней комнате.
Да, по неопытности у них не всё сразу получается. Лёгши 69,
они слегка покусали друг другу члены, пока не приноровились.
Занятно Серёга, такой огромный и стриженый, ну чисто
бык - а херок у него средненький, а Вадик, щуплый, длинноволосый
да очкастый - обладатель здоровенной оглобли, сверкающей
голой головкой. Взявшись Серёге влупить, Вадик помазался сдуру
лерочкиным скрабом для лица - Серёга выл, как наскипидаренный.
Серёга ответил ему, да и задул всухую. Но, в общем,
всё у них получилось.
- Серёга, сильнееееееее!!!!!!!
- Теперь меня. Дуй!
Трещит диван, и две фигуры сливаются воедино.
И нет для них больше никого - в этом мире есть только они одни.
Рано утром Лерочка подняла голову, мутными глазами
обшаривая комнату. Куда делись эти двое оболтусов?
Может, удастся ещё Серёгу охомутать.
Двинув ногой в дверь, заходит она в спальню.
Храп - аж стёкла трясутся. Две хари торчат из-под одеяла,
довольные, умиротворённые - сил нет. Одеяло всё уделано спермой,
да ещё кое-чем. Сплюнув на стену (плевок по дороге
сшиб цветок декабриста), раздосадованная Лерочка
удаляется восвояси - тормошить Колю-шофёра.
Что, собственно, сталось с Изей. В тот самый час,
когда Вадик и Серёга стонали в объятиях друг друга,
за стенкой, в соседней квартире, одиноко умирал
господин Сен - старый спекулянт-кореец. Господин Сен
был барыга со стажем, начал карьеру ещё с торговли
лекарствами в Гражданскую. От ГПУ - ушёл. От НКВД - ушёл.
От ОБХСС - ушёл. От УЭП - ушёл. От Смерти - не уйдёшь.
Матрас набит зелёнкой и дойчмарками, а зачем?
Сердчишко не выдержало контрафактного коньяка.
Тов. Меркурьев давно им интересовался - видите ли,
экономист ему нужен. Так что о своём трудоустройстве
(трупоустройстве?) г-н Сен волноваться более не должен.
С душевной мукой на лице (опять правый боевой клык
разнылся) глядел тов. Танатос-младший, начальник
Московского отдела Управления Учёта Жизни,
на корейских демонов, развалившихся под ёлкой. Пинка им!
Близнецы До и Ширак, заикаясь, клянутся, что самогонкой
их угостил Дедушка Мороз.
Anathema! - на родном языке бормочет начальник.
Вот отдам вас братцу Морфею в ночные кошмары пятого разряда.
Так. Эти к употреблению непригодны. Кого послать?
Русских бесов - нехорошо, знатному корейцу надо кого-то
близкого по духу. Госпожа Морана мотается по столице,
собирая урожай перепившихся и замёрзших пролетариев-
гегемонов. Бабушка Хель - вообще не в кассу,
её клиентура - чистые арийцы. Кто там ближе
к корейцам - калмыки? Ну не звонить же Эрлик-хану
- он у себя в Элисте небось зашивается.
Самому что ль сгонять? Крыло чего-то ревматит.
В расстройстве брёл тов. Танатос-младший по коридору.
Русское полеее экспериментаааа - доносится завывание
из-за дальней двери. Ага! Опять Шинигами балду гоняют.
Вот их-то и пошлём.
Шинигами (японские ангелы смерти) из Московского
отдела, числом трое, перманентно маялись от безделья
ввиду патологического отсутствия в Москве японцев.
От скуки спасались игрой в го на щелчки (двое играют,
третий подсказывает обоим, типа лошадью ходи),
да забрасывали отдел снабжения заявками
на материализацию сакэ и жареного тунца. Тов. Привалов,
директор Вычислительного Центра, вечно ругается,
что материализация такого количества жареных тунцов
завешивает насмерть его машины, и грозится пожаловаться
в Управление. Ведьмы из бухгалтерии тоже шипят. Да пёс с ними.
В колонках надрывается Егорушка Летов.
Липкий от пролитого сакэ стол забросан костями
очередного тунца. Дым стелется уже не то что слоями
- завесами. Лоб бригадира Сугивары медленно опухает
от изрядной доли щелчков.
- Собирайтесь, лоботрясы! Schneile! 3-я улила Строителей,
д. 8, кв. 37. Сен Дмитрий Сенсеевич. Доставить лично
тов. Меркурьеву.
Бригада материализовалась в квартире,
когда г-н Сен испустил последний вздох.
Проставив в накладную штамп D.O.A.
(англ. - мёртв по прибытии), Шинигами не торопясь
извлекли душу и упаковали в бандероль.
Оставалось только приклеить адрес:
К_у_д_а: Инферно, Хаосская обл., р-н Пятого круга, г. Дит.
К_о_м_у: директору Департамента Экономических Преступлений
тов. Меркурьеву, Л_И_Ч_Н_О.
- Ну, вы тут отправляйте, а я пока пройдусь - произнёс
бригадир Сугивара, допивая остатки коньяка (не сакэ,
но пойдёт) и рыгая в воротник. Матрас с деньгами
он давно уже приметил. Не забыть бы прихватить матрасик - сразу
с бухгалтерией рассчитаемся.
Упаковав матрас в полиэтиленовый мешок и написав адрес
своего подразделения, Сугивара шлёпнул марку и открыл форточку.
Пока он наблюдал, как посылка, быстро становясь невидимой,
уплывает в тёмное небо, его чуткий слух уловил за стенкой
хохот очень сильно пьяного купидона.
Посмотрим, что там делается, подумал он, поплотнее запахивая
свой белоснежный плащ (содранный некогда с покойного
доктора NO) и шагая через стену.
Две мужские фигуры, слившиеся на кровати. Ворон,
оседлавший кошку, за окном. Хохочуший во всю глотку Изя.
- Ты что натворил, пьянчуга!? - а ничего купидончик, пухленький.
- Не твоё собачье дело - а вообще-то парень в моём вкусе.
Сугивара устремил на Изю свои черные, как бездонные
адские колодцы, зрачки. Пугающие даже через Цейсовские линзы
(или благодаря им?). Изя попятился, и с перепугу бабахнул в упор.
Вот те раз. А патрончики-то - тю-тю.
Суровый Шинигами оттащил Изю за ухо в Небесную Канцелярию,
где тому впаяли выговор за употребление спиртного
на дежурстве и необоснованную растрату боеприпасов.
Правда, через неделю инспектор из Министерства Любви
велел выговор снять за отсутствием состава преступления.
В день зарплаты Изя подкараулил Сугивару в закутке
за кассой и всадил ему всю обойму. Последней пулей
застрелился сам.
...Падает серебряная ниточка...
Теперь Сугивара работает по совместительству
купидоном 1-го класса. Если Вы обладаете ч_р_е_з_в_ы_ч_а_й_н_о
острым зрением и не менее острым слухом, Вы можете иногда
разглядеть в клубе Шанс две тени, бродящие по залу
и отхлёбывающие из чужих стаканов. Или услышать выстрелы
- дуплетом. Судя по всему, деятельность напарников
идёт весьма успешно.
Серёга с Вадиком, кстати, так и живут вдвоём.
Тому уж тридцать лет и три года.
Вернуться
